Принцесса и чудовище - Страница 93

К оглавлению

93

Вэлланор перестала дышать, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Она не испытывала радости — только отчаянье, словно она уже начала скольжение с вершины в бездну, грозящее перерасти в стремительный полет среди скал и льда.

Король протянул к ней руку, и его губы тронула улыбка — теплая, искренняя улыбка все понимающего и все прощающего родителя. Он звал ее.

Первый вздох обжег пересохшее горло огнем. Словно во сне Вэлланор сделала шаг вперед, поднимаясь на первую ступеньку. Тело действовало само, подчинясь магии величественного момента, а сознание Вэлланор, мечущееся на вершине ледяной горы, не принимало в этом никакого участия.

Осторожно шагая по ступеням, так словно они были сделаны из хрупкого стекла, Вэлланор поднялась к трону и встала напротив короля, не решаясь взглянуть ему в глаза. Теплая рука коснулась ее запястья, и Вэлла вздрогнула, словно от удара молнией. Она осмелилась поднять глаза и встретила взор короля — теплый и ласковый, ничуть не похожий на взгляд монарха, получившего новую игрушку. Он скорее напоминал взгляд отца, когда тот оставался с дочерью наедине.

— Не бойся, — шепнул король прямо ей в лицо. — Все будет хорошо.

Вэлланор вздохнула, жадно всматриваясь в улыбку Геордора, своего будущего мужа. Тот тихонько сжал ее руку и снова улыбнулся — чуть-чуть, только ей, чтобы больше никто в зале не заметил этой улыбки. И лишь тогда Вэлла поняла, что пропасть отступила. Она вдруг обнаружила, что может дышать, а сердце перестало выпрыгивать из груди.

Геордор мягко и незаметно для толпы потянул ее за руку, и Вэлланор, подчинясь ему, встала рядом, повернувшись лицом к беснующемуся залу. Вновь зазвучали трубы, ударили литавры, и зал разразился хором радостных криков.

Теперь Вэлланор без страха встретила сотни взглядов. Она больше не одна. У нее есть рука, на которую можно опереться. И отныне так будет всегда. Больше никто не посмеет обидеть ее. Никогда — пока жив ее… король? Вэлла выпрямилась, расправила плечи. Ее взгляд уверенно скользил по толпе в надежде отыскать знакомые лица. В первых рядах она заметила графиню Брок, которая помогла ей приготовиться к свадьбе и стала если не подругой, то, во всяком случае, хорошей знакомой. Позади нее высился полуэльф, казавшийся почему-то очень серьезным. Знакомые лица придали уверенности Вэлле, и она улыбнулась, приветствуя их. Зал, где каждый принял улыбку королевы на свой счет, вновь приветственно заревел.

Но взгляд Вэлланор скользил дальше. Вот у самых ступеней стоит ее дядя, герцог Борфейм. Он кажется очень строгим в этом черном с серебром камзоле, окруженный своими воинами, выглядящими весьма скучными на фоне восторженного зала. Дядя тоже улыбается, но едва заметно, и, кажется, вовсе не племяннице, а самому себе… Пусть. Теперь даже он не сможет больше командовать Вэлланор Борфейм. Сейчас она хотела найти в толпе совсем другое лицо — хмурое, немного печальное, словно от затаенной боли, и посмотреть, сможет ли этот праздник принести хоть немного радости королевскому гонцу. Но Сигмона нигде не было. Вэлланор высматривала его в бушующей людской толпе, наполнившей зал, но никак не могла отыскать знакомые черты. Неужели он не пришел?

Она так увлеклась этим, что даже не заметила, как рядом с ней и Геордором появились двое слуг, одетых в алые одежды с золотом. Слуги несли большую красную подушку с маленькой короной. Вэлланор очнулась, только когда Геордор вновь сжал ее руку.

Обернулась она как раз вовремя. Геордор осторожно взял с подушечки маленькую золотую корону, украшенную россыпью рубинов, и торжественно поднял ее над головой. Вэлланор замерла, не отводя взгляд от короны, сиявшей в лучах светильников. Толпа примолкла, затаив дыхание и набираясь сил.

Геордор медленно опустил руки и возложил корону на голову Вэлланор.

Зал взревел, заглушая пение труб, а Вэлланор покачнулась, борясь с желанием поднять руку и поправить корону, оказавшуюся такой тяжелой, словно была сделана из камня.

— Моя королева, — сказал Геордор, беря ее за руку. — Раздели со мной мое бремя.

Вэлланор взглянула на него и неожиданно заметила печаль, притаившуюся в уголках глаз.

— Мой король, — сказала она, от волнения позабыв все слова, которым учил ее дядя. — Мой король…

Геордор наклонился и поцеловал ее в губы под рев толпы, в которой даже королевские гвардейцы позволили себе на секунду забыть о своем долге и поприветствовать новую королеву.

Вэлланор робко ответила на поцелуй, от нахлынувших чувств у нее все поплыло перед глазами, зал подернулся туманом, и, словно сквозь сон, она разобрала, как толпа вновь и вновь повторяет ее имя. В этот момент Вэлла Борфейм растаяла в тумане, как забытый сон. На ступенях у каменного трона осталась только королева Ривастана — Вэлланор Сеговар.

Часть третья
СЛУГА ПРЕСТОЛА

Матрас, брошенный поверх двух скамеек, прекрасно заменял кровать. Мягко, тепло, удобно. Не королевское ложе, конечно, но Сигмон не жаловался. Его все устраивало: маленькая комнатка на чердаке, темнота, единственное окошко в скате крыши — и одиночество.

Здесь, на чердаке своей двухэтажной лавки, Рон когда-то хранил запасы редких трав, и пряный запах накрепко въелся в стены, обшитые гладкими досками. Сигмону нравился этот аромат, что витал в жаркой темноте, от него на душе делалось спокойнее. Да и спалось лучше. Сквозь крохотное слуховое окошко в крыше дул ветерок, но его сил хватало лишь на то, чтобы немного освежить сладковатый воздух в бывшей кладовой. Это окошко служило и единственным источником света, которого явно не хватало — в комнате царил вечный полумрак, так полезный для сушеных трав. Но Сигмон прекрасно видел в темноте и даже не сразу понял, что в комнате темно. А когда понял — обрадовался. В каком-то смысле так было даже лучше.

93